Кавычки тут неспроста. Официально такой профессии как «линейщик» нет ни в учебных заведениях, ни по должностям. Этим словом на жаргоне у нас обозначают представителей двух похожих специальностей – линейного обходчика и линейного трубопроводчика. В рамках очерка мы решили не разделять их. Героев получилось тоже двое – Андрей ИСАКОВ и Юрий КЛЕМЕШОВ.
ПОДЗЕМНЫЙ БИЗНЕС
Линейщики работают в составе линейно-эксплуатационной службы (ЛЭС). В ООО «Газпром добыча Ямбург» таких служб две – одна на Ямбургском месторождении (в составе ГПУ), другая – на Заполярном (в составе НГДУ).
Линейщики службы собраны в пределах одного подразделения – участка. В ГПУ он называется участком по эксплуатации межпромысловых газопроводов и газораспределительных станций, в НГДУ – участком по эксплуатации межпромысловых коллекторов. Руководят участками мастера.
По количеству железа, запорной арматуры, киповского оборудования и линий электропередач ЛЭС сопоставима по «весу» с газовым промыслом. Главное отличие – основная часть хозяйства линейщиков, то есть сами трубопроводы, находится под землёй. Здесь основная технологическая процедура – транспорт газа, конденсата и ещё метанола.
ДОРОГИ И НАПРАВЛЕНИЯ ДЛЯ РАБОТЫ
Заполярка. Июнь. Трэкол доезжает до тупика: на площадке кранового узла промысловая дорога заканчивается. Отсюда по прямой несколько сотен метров до УКПГ-1В.
То есть для Трэкола это, конечно, не тупик. Он может и должен ехать там, где дорог нет. Собственно, поэтому линейщики чаще всего и передвигаются на технике повышенной проходимости – на вездеходах (зимой) или на Трэколах (круглый год). Линейная часть может находиться далеко от цивилизации, и она не на всём протяжении обеспечена удобными подъездами.
Сегодня – приятный тёплый день, самое начало климатического лета, снег и паводковые воды ушли, дождя нет, комары и мошка ещё не появились. Трэкол остаётся на бетонных плитах. Линейщики переобуваются в резиновые сапоги (длинные, по бедро) и дальше идут пешком.
– У нас по плану сегодня обход. Начинаем оттуда, где конденсатопровод и газопровод уходят под землю, – показывает Андрей Исаков в сторону ГП и ведёт линию. – И дальше по трубе через крановые узлы в обратную сторону.
ДНИ ВОЛШЕБНЫЕ И НЕ ОЧЕНЬ
Пробежала ящерица. Ветер колышет траву. Ярко-белые облака над головой. Из прошлогодней буро-жёлтой травы пробивается новая – свежая, зелёная-презелёная. Птицы кругом: вот крачка зависла, а там утка пролетела. Зверья навидаться можно вдоволь. Лисы, песцы, зайцы, изредка росомахи даже встречаются.
НЕ РАБОТА, А МЕЧТА!
Но будем честными. Таких волшебных дней в году наберётся от силы на пару недель. Тут ведь Заполярье. Морозы, ветра, непролазные снега, паводки, гнус – вместо волшебства скорей будет «чёрная магия» кругом, если выбирать в календаре рабочий день линейщика наугад. А он – с утра до вечера в поле, на ногах.
На первом участке по большому счёту лишь одно препятствие – крохотный ручеек среди кочек: два шага для рыбацких болотников. Но он глубокий. Если резиновые сапоги лишь по колено, можно черпануть и хлюпать потом.
От УКГП-1В выходят две трубы. Та, что поменьше, тихая, она с нестабильным конденсатом. Та, что побольше, издаёт явно различимый шум-гул: она газовая. От промплощадки трубы идут параллельно земле и потом резко, под прямом углом ныряют вниз.
– Вот здесь граница, здесь заканчивается зона ответственности работников промысла и начинается наша, – объясняет Андрей Исаков, стоя у начала подземного пути трубопроводов. Он, кстати, трубопроводчик.
МОНОПОЛИЯ НА ПРОФЕССИЮ
А Юрий Клемешов – обходчик. Обе профессии рабочие, требуют средне-специального образования. Обе востребованы практически монопольно в нефтегазовой сфере – на объектах добычи, транспортировки, переработки или подземного хранения углеводородов. Соответственно, и учебные заведения находятся в регионах, где развита отрасль.
И Юрий Клемешов, и Андрей Исаков из Башкирии. Первый работал прежде в трансгазе (ООО «Газпром трансгаз Уфа»), также обходчиком, а второй – в ЛЭС НГДУ с момента основания, больше двадцати лет уже.
Линейная часть при правильном монтаже и должном уходе может служить без забот десятилетиями. Но на то и уход, что нужно постоянно, методично ходить и проверять: нет ли просадок, размывов, не деформируются ли воздушные переходы, прочищены ли пути…
ГАДЖЕТ ДЛЯ ПРОФИ
Газопровод – опасный производственный объект. Каждый выход в поле – это газоопасные работы. Диаметры разные. И в маршрут легко может попасть участок коллектора диаметром в метр, где давление в полсотни атмосфер. Линейщик идёт по внешне девственной лесотундре, а под ногами у него на глубине в два-три-четыре метра мощный поток энергии, которым можно бесперебойно обеспечивать город размером с Москву или небольшую европейскую страну.
– Если будет выход конденсата, это мы сразу по запаху почувствуем. А если газа, то не учуем никак, – рассказывает Андрей Исаков.
Газ, выходящий с промысла, не одорирован. Запаха у него нет. Для обнаружения возможных утечек используется газоанализатор – гаджет в наплечной сумке. По большому счёту рация и газоанализатор – единственные инструменты в работе линейщиков, которые они берут на каждый выезд.
Есть и другие инструменты.
ЛЫЖИ И ФЛАНЦЫ
У линейщиков в здании ЛЭС – своя ремонтная база, небольшой склад. Гаечные ключи стопками, шпильки для крепления фланцев, знаки газоопасных работ, лыжи, снегоступы – это инвентарь для решения частных или сезонных задач.
Во время обхода линейщики обращают внимание не только на критичные ситуации (они, конечно, нечасты), но и на разные «мелочи» – те же выцветшие знаки. Если несоответствие можно устранить сразу на месте – устраняют. Если нет – фиксируют замечание. И это уже дело мастеров – запланировать устранение. Не везде, например, можно подогнать тяжёлую технику летом, если требуются сварочные работы.
Работают в поле минимум по двое, бригадой.
– Это сейчас погода хорошая, видно нас хорошо в сигнальных жилетах. А зимой, когда темно, если вдруг с тобой что случится… Поэтому на выезде мы работаем всегда, без исключений, по двое. Это правило, – объясняет Юрий Клемешов.
С учётом вахты таких бригад на Заполярке единовременно обычно три. Ночных смен нет. Но…
– У каждого в комнате телефон стационарный. Это не считая мобильников. Редко, но бывает экстренная необходимость выехать вечером или ночью, – говорят линейщики.
Даже не авария, а просто нештатная ситуация. Отработала, например, автоматика, и кран самопроизвольно закрылся – такое откладывать нельзя.
МНОГОТОННЫЙ ШАРИК
Линейная часть проходит под землёй, её не видно и не слышно. Однако наружу выведены среди прочего элементы управления – запорная арматура, те самые краны. Они собраны на крановых узлах – это организованная площадка с подъездом, под сигнализацией, за колючей проволокой, в «избушке» из стальных листов. У конденсатопровода свой узел, у газопровода – свой. С метанольными их всего 75 на Заполярке. Суммарная протяжённость всех линий в зоне ответственности участка – больше 200 км.
Неважно, какая погода и какой сезон: доступ к крановым узлам должен быть круглосуточным и круглогодичным. А всё оборудование должно работать чётко и надёжно. Краны ЛЭС на Заполярке оборудованы телемеханикой, закрывать и открывать их можно удалённо. Но в любом случае процедура должна быть доступна и в ручном режиме.
Электропривод (или линейщик) крутит кран, а внизу, на глубине, проворачивается шар с отверстием, равным диаметру трубы. Вес его порой измеряется в тоннах. Чтобы провернуть столько стали руками, требуется сделать несколько сотен не самых лёгких поворотов штурвала. Для лучшего скольжения и герметичности механизм крана периодически набивают специальной смазкой – для этого тут же рядом предусмотрены набивочные клапаны. Это тоже часть работы линейщиков. Более сложное техническое обслуживание, связанное с разборкой оборудования, производит подрядчик в лице Центрэнергогаза.
И если по плану отдельно взятый участок газопровода необходимо осматривать ежеквартально, то крановые узлы минимум раз в месяц. Такое же повышенное внимание и к конденсатопроводам. Кроме них линейщики обслуживают межпромысловую сеть метанолопроводов. А вот газопроводы-шлейфы (трубопроводы с сырым газом от скважин до УКПГ) обслуживают уже коллективы промыслов.
Кроме того, представитель ЛЭС обязательно контролирует любую работу других подразделений или сторонних организаций в охранной зоне подземных трубопроводов.
ПОРЯДКИ ГЛУХИХ КРАЁВ
Будни линейщиков сильно зависят от географии. На Заполярке, например, самый дальний от базы участок обслуживания примерно в двух часах езды на вездеходе. А если брать растянутое по карте хозяйство предприятий системы трансгаза, то там выезды порой длятся сутками. Или вовсе приходится работать вдали от цивилизации, проводя недельные вахты в домике обходчика и на трассе в окрестностях. Некоторые места настольно глухие, что там не бывают даже охотники с рыбаками.
Встреча с диким зверем, сложные погодные явления, бездорожье и тут же пересечения с дорогами, соблюдение охранной зоны в обжитых районах – всё это будни линейщиков. Они, как следопыты, должны видеть, предугадывать, понимать, какие риски несёт за собой новый сезон, как это может отразиться на надёжности линейной части.
В южных, обжитых регионах риски исходят от цивилизации, необходимо обеспечивать чистоту охранной зоны. Ведь если вспомнить автомагистрали, то в местах пересечения с газопроводами даже остановка на обочине запрещена. Что уж говорить про какую-то хозяйственную деятельность.
Поэтому куда больше линейщиков работает в составе газотранспортных предприятий. Там в одном ЛПУ (линейно-производственное управление – основная производственная единица «трансгазов», как правило, выделенная по географическому признаку) их может быть столько же, сколько на одном крупном месторождении. И нормальная практика, когда специалисты из газотранспорта приходят работать в добывающее предприятие, как, например, Юрий Клемешов.
– Меня, конечно, климат поразил. Это был самый большой контраст после перехода сюда, – вспоминает он начало работы в Заполярье после Башкирии.
Для представителя профессии, который большую часть рабочего дня проводит на открытом воздухе, акцент на климате звучит и воспринимается совсем по-другому. Тут разговоры о погоде носят далеко не светский характер. От неё зависит рабочая атмосфера – буквально.
Материал газеты "Пульс Ямбурга" № 34 (1481) 3 сентября 2021 г.
Николай РЫБАЛКА
Фото автора
Теги: Газпром добыча Ямбург, Профсоюз, Культура, Люди Газпрома